Слава Богу, один из лифтов оказался не занят, мы погрузились в него и взвились ввысь из-под толщи воды. Ввысь, в данном случае означает – на палубу номер восемь!
И, пробежав через центральный холл, неожиданно оказались на улице.
На открытом пространстве восьмой – прогулочной и спасательной палубы, гулял свежий ветер. Пока народ натягивал на головы шапки-ушанки, я успел немного осмотреться. И даже сфотографировать довольно узкое пространство палубы, не зная, что судьба приготовила мне очередной подарок. Щёлкая зелёно-белый палубный антураж, я не обратил внимания, что попутно снимаю ещё и крыло капитанского мостика, протянувшееся над палубой номер восемь. Позже, уже приехав в Питер и разглядывая фотографии, я обнаружил, что случайно сфотографировал и капитана на его рабочем месте. При большом увеличении, на оригинале фотографии он виден достаточно хорошо. Улыбнитесь! Вас снимает скрытая камера! Чиииииззззз!
Но в тот момент, мне некогда было разглядывать фотографии, потому что палубный настил задрожал у нас под ногами и Вовка, чуть ли не бегом потащил нас на корму.
Мы успели как раз вовремя! За кормой парома бурлила вода, и полоcка воды между кормой и берегом, становилась всё шире и шире.
ВИДЕО 1
Я прилип к фотоаппарату и с упоением щёлкал пейзажи, открывающиеся с высоты палубы.
Вначале сам причал Викинг Лайн
Гостиницу и Конференц-зал Марина странного тёмно-коричневого цвета.
К сожалению, наша Марина не могла претендовать на эту жилплощадь в центре Хельсинки, поскольку название гостиницы означало лишь её близость к морю - Гостиница «Морская».
Мы отплывали всё дальше от берега и нам открывались всё новые и новые картины.
Слабая волна чуть-чуть покачивала паром, отчего берег еле заметно глазу ходил вверх и вниз. Хельсинки словно прощался с нами, кивая нам вслед куполами соборов.
Наконец, паром развернулся кормой к городу, и мы смогли полюбоваться на панораму центральной набережной, с президентским дворцом.
Вот он – президентский дворец.
