Цитата:
|
Сообщение от Gerbarii
В Финляндии осталось примерно 1200 Кронштадатцев, часть вернулась на родину по Ленинской амнистии (позже были репрессированы), а часть отправились дальше по миру
|
О Кронштадтском восстании в книге Елены Игнатовой «Записки о Петербурге» (С.Петербург, 2003)
<...>
По официальным данным, войска потеряли при штурме 572 человека убитыми и 3285 ранеными, осажденные – 1 тысячу убитыми, больше 2 тысяч ранеными. В плен было взято 2,5 тысячи человек. Сведения о числе пленных сразу вызвали сомнения. В различных работах приводятся разные данные. С.А.Зонин писал:“Не только участие в боях, но и само пребывание в Кронштадте и на его фортах в дни восстания квалифицировалось как преступление. Учитывая потери в боях, примерно 13–18 тысяч защитников Кронштадта были пленены”. Начались суды и расстрелы. Расстреливали в Кронштадте и в окрестностях Петрограда, в лесу под Павловском, возле Царского Села, в Ораниенбауме. Те, кого отправили в концлагеря, тоже недолго оставались в живых. В концлагере Холмогор доставленных кронштадтцев сразу построили в шеренгу и расстреляли каждого второго. В 1923 году власть объявила “мятежникам” амнистию, и многие из бежавших в Финляндию вернулись на родину. Они недолго оставались на свободе. Председатель Временного ревкома С.М. Петриченко в 1945 году был выдан финнами советским властям. Он много лет сотрудничал с советской разведкой, но это его не спасло. В 1947 году Петриченко погиб в концлагере.
В марте 1921 года ни в Петрограде, ни в Кронштадте не хотели “братоубийственной бойни”. Кровавая точка в конце военного коммунизма была поставлена благодаря общей пассивности. Поэт Николай Оцуп писал: «Помню жестокие дни после кронштадтского восстания. На грузовиках вооруженные курсанты везут сотни обезоруженных кронштадтских матросов. С одного грузовика кричат: ”Братцы, помогите, расстреливать везут!”. Но нету братцев, какие братцы на бойне? Мы говорили, что в феврале – марте 1921 года время словно повернуло вспять. Так казалось многим. “Глухо долетают издали пушечные выстрелы (ночь наступления на Кронштадт), – вспоминал Оцуп. – Гумилев сидит на ковре, озаренный пламенем печки, я против него тоже на ковре... Мы стараемся не говорить о происходящем – было что-то трагически обреченное в кронштадтском движении, как в сопротивлении юнкеров в октябре 1917 года» [курсив Е.И.]. Тогда матросы убивали курсантов военных училищ, теперь их расстреливали красные курсанты. День подавления восстания совпал с государственным праздником – днем Парижской коммуны.
<...> – http://www.solovki.ca/downloads/kronshtadt.pdf |
