Alexey Titievsk

— Мы приступили к операции, хотя понимали, что кровопотеря у солдата — уже пять литров из шести, которыми располагает человек, — говорит Виктор Попов, руководитель бригады врачей из Екатеринбурга, работающей сейчас на базе госпиталя «Медицина катастроф». Именно Попов пытался спасти солдата Моштырева. — Извлекли пулю большого калибра — кстати, ее так никто и не забрал, она не заинтересовала военных прокуроров. Мы поставили парню так называемый артериальный протез — оказалось, что пулей выбито примерно пять сантиметров артерии. А тут, как на грех, начались перебои с электричеством — обычное дело в Ингушетии. Выбило аппарат искусственного дыхания, стали «дышать» руками.
— Для солдата это было роковым?
— Трудно сказать. — Хирурги уклончивы. — По крайней мере мы сделали все, чтобы с операционного стола парня сняли живым. Воевали, как умели. Умер он только под утро. Мы в это время уже оперировали следующего солдата.
— Выходит, сюда, к вам, идет поток, как в полевой госпиталь?
— Судите сами: за двое суток — уже трое, — продолжает хирург Попов. — Тот, с бедренной артерией, умер. Еще один раненый рядовой — его оперировал наш травматолог Игорь Михайлович Пивень — хоть и остался жив, но чудом, у него нет половины мозга и восстановительные функции пока отсутствуют. Хорошие шансы на благоприятный исход только у одного — по-моему, его зовут Артемом. Но, впрочем, мы именами не интересуемся — некогда, должны оперировать. Артем должен жить. Мы извлекли пули, которые в четырех местах пробили кишечник. Было сильное внутреннее кровотечение. Сейчас он в реанимации, отживется.