|
Щишас кину полено...
Я считаю, что решение о собственной жизни или смерти - это личное дело каждого жизнью обладающего. Возможность продолжать жизнь и возможность ее прекратить - вопрос желания и личной силы. Когда я сталкиваюсь с похожей проблемой в одиночку, то применяю Кастанеду. Если проблема вызвана столкновением моей жизни с чьей-либо еще, то применяю Заратустру.
Теперь, если посмотреть на проблему с точки зрения домашнего животного. Животное может само решить умереть и воплотить это в жизнь. У меня был случай, когда кот перестал есть и умер, и совсем не потому что его плохо кормили.
Насчет воплощения решения о суициде. Тут больше страдают окружающие от того, что наблюдают как затухает жизнь.
С человеком проще. Если человек выражает желание умереть, то я не буду ему мешать. Если этот человек мне дорог, то я буду пытаться его сохранить. Но это уже будет мое собственное эгоистичное желание ублажить себя продолжением жизни дорогого мне человека.
Животные не могут говорить. Поэтому я не буду предпринимать никаких шагов для спасения либо уничтожения животного, которое лежит вне сферы моих интересов. Т.е. воплощать буддистскую идею о невмешательстве, которая частично нашла отражение в книгах Кастанеды. Если это животное мне мешает (угрожает, я хочу его съесть), то я убью его. Если это животное мне дорого, то я буду поддерживать его жизнь так же, как и в случае с дорогим мне человеком (см. выше). Но я стараюсь использовать принцип невмешательства настолько, насколько это лежит в рамках общепринятых моральных норм. Ведь отказ в помощи человеку влечет уголовную ответственность. Я могу спросить, требуется ли помощь. Но если от помощи отказываются или нет возможности выяснить ее целесообразность, то я не буду переносить улитку с жаркого асфальта в прохладную тень, ведь быть может это ее путь самосовершенствования.
Само собой, все сказанное не относится к внезапным угрозам жизни. И если на кого-то падает кирпич, то нужно столкнуть человека с траектории падения.
|
