Ponsse

Всем добрый день!
Вот наткнулась на такой рассказ-воспоминания одной из наших соотечественниц о их переезде в штаты. Мне показался, вполне интерсным. Конечно, мы далеко не в Америке живем...но может кому то будет интересно почитать))))



"Не придуман еще мой мир
От того голова легка
Нет звезды еще в небе
Нет законов пока."

Кто-то сравнил приезд в Америку с промытым желудком.
Все чисто. Загружай по новой. Что загружать? А что больше нравится. Делай что хочешь. Стань тем, кем всегда хотел. Оставайся тем, кем всегда был. Хочешь - не делай ничего. "Свободы столько - хоть в карманы набирай."

Работники служб эмиграции спрашивали конечно:''Кем вы там были?'' ''Чем бы вы хотели заняться?'' ''Что вы умеете делать?''

" Что вы умеете делать?" - интересный вопрос! Никому не интересно каким большим вы там были начальником. А делать-то что умеете?

Помните сказку о том, как к мудрой дочери рыбака посватался царевич, а ее отец спросил: "А что ты, царевич, делать-то умеешь? Сын царя- это не профессия." И отложил свадьбу до тех пор пока тот не научится чему-нибудь дельному. Царевич выбрал ремесло ткача и именно это умение впоследствии спасло ему жизнь.

Вот так и здесь. "Директором, говорите, были? А вы актером? Зрители, говорите, вас на руках носили? Verу nice. А делать-то что умеете? Учеником электрика пойдете?"
***
В аэропoрту, в конце длинного туннеля показался свет и появившийся маленький, похожий на гриб, мужичок в большой шляпе, проговорил медленно и отчетливо: "Поздравляю вас всех с приездом в Штаты. Го-спо-да, здесь о-о-очень хорошо. Приготовьтесь к таможенному контролю. И успокойтесь, пожалуйста, никто не станет отбирать у вас фамильное серебро. А вот продукты придется выбросить".

"Do you have any сало?"- спросила полицейская тетенька на таможне.

Мы были совершенно спокойны. У нас не было ни сала, ни фамильного серебра.
Наш друг Димка, зашедший попрощаться перед отъездом, сказал строго: "У вас ложки обыкновенные, из нержавейки. А там только серебряные ценятся, ну мельхиоровые, на худой конец".
Мы растерянно посмотрели на свои ложки и спросили робко: "А кто их там должен ценить? А есть ими там хотя бы можно?"
"Да, да, конечно", - разрешил Димка милостиво.

Вобще, кто бы что ни рассказывал про Америку и ни советовал "как надо", получается в аккурат как в притче, в которой слепцы щупали слона с разных сторон и пытались поведать о своих впечатлениях. "Америка похожа на ...", "Америка - это...", "В Америке первым делом нужно...", "Брать с собой в Америку следует...", "В Америке вам очень пригодится...." Нет, послушать можно, конечно, но шанс, что хоть что-нибудь совпадет - ничтожен. Большая она очень. Во все стороны. В высоту. Особенно в глубину. И разная. Как стороны слона. "Необнятная" - как говорил один мой друг. *** Некоторых в аэропорту встречали родственники и знакомые. Мы были беспризорные. Нас никто не встречал кроме личного ангела или обычного проводника в другие миры. Похожий на гриб мужичок в шляпе одаривал беспризорных некоторой суммой денег. Всех разной. Лично нам дал сорок пять долларов. На троих. То ли на мелкие расходы, то ли для поднятия настроения. Встретит ли вас такой же мужичок - не знаю. Может и встретит. И сколько даст - сказать не могу. Это зависит от личных симпатий. И ангелы - у каждого тоже свои собственные. Во всяком случае, совет - смотреть по сторонам во все глаза - лишним ни для кого не будет. Причем везде и всегда. *** Не могу удержаться, чтобы не рассказать про соседей по самолету и гостинице. Мужчина - его звали Гришей, его жена и дети: мальчик лет двенадцати и трехлетняя девочка. К нашему удивлению, встречавшая их в аэропорту женщина, схватила мальчика, расцеловала его и убежала с ним, даже не взглянув на остальных. Уже позднее, в гостинице, они рассказали, что мальчик - Гришин сын от первого брака, один из близнецов. Первая его жена вышла замуж за богатого американца, и Гриша разрешил ей взять с собой только одного близнеца, а второго оставил у себя заложником, чтобы первая жена быстрее вызвала его в Америку на правах воссоединения семьи. Но быстро не получилось. Прошло пять лет. Гриша за это время женился, у него родилась дочь, и мальчик обожал свою мачеху- надо сказать, добрейшую женщину. Так вот, первая жена прибежала в аэропорт, схватила своего мальчика и убежала с ним. А Гриша с новой женой и дочкой поехали в эмигрантскую гостиницу. Самое занятное в этой истории, что через пару недель, мальчик сбежал от матери и ее богатого мужа-американца и вернулся к отцу и мачехе. Но не один. Он привел с собой брата-близнеца, которого не видел пять лет - уже полностью американизированного ребенка. И они все впятером больше не расставались. ***

-----------------
если мужчина любит женщину - он готов ради нее на все, если женщина готова ради мужчины на все - это ее сын

     

Ponsse

В гостиницу нас везли в маленьком автобусе какими-то окольными дорогами. Я тогда впервые видела граффити на стенах и размышляла над тем, чтобы это могло означать. Мы приехали в гостиницу в сумерках. За стеклом, возле доски с ключами стоял белозубый негр в синей форме. У входа - белая старуха с безумными глазами опиралась на неизвестный мне агрегат (это был walker)и ругала всех вошедших на непонятном языке, воздевая руки к небу. На нее никто не обращал внимания, видимо потому, что наряду со свободой слова - здесь была и свобода эти слова не слушать. Фойе заполнилось эмигрантами - детьми и взрослыми. Все ждали своей очереди пока негр выдаст ключи от номеров. Я прижалась лбом к холодному стеклу и рассматривала улицу. Мимо сигали машины - сплошные иномарки. Зажглась витрина напротив: в огромных банках помещались засахаренные целиком фрукты и шоколадные фигуры. Портье вручил нам ключ от номера и попросил залог - двадцать доларов. Мы не дали. Сказали, что у нас нету. Соврали, да. Было, но нам самим надо было. " Тогда дайте хотя бы десять", - сказал негр. Мы опять отрицательно помотали головой. - "Ну дайте хоть пять." Настырный попался. Насколько сговорчив окажется ваш негр-портье? Никаких гарантий. Так этот момент и остался в памяти: белозубый негр в синей форме, бормочущая старуха, иномарки за окном, витрина с засахаренными фруктами - как кадр из кино, и звуковое сопровождение - хнычущие дети в фойе ....И тут я поняла, что заехала куда-то очень далеко, совсем далеко. *** .

     

Ponsse

Все первое интересно. Первое впечатление. Первое, что бросилось в глаза. Первое, что удивило. Первая еда. Первое, что прочитал... ''А тут вообще есть еда?''- спросили мы еще в аэропорту одного работника. Он удивленно пожал плечами:''Да''. ''А где?'' ''Это Америка. Здесь еда везде''. Первой едой купленной в Америке был поп-корн. Большой кулек за доллар. Первым напитком- вода из крана. Бесплатно. Поп-корн разбух в желудке от воды и голод на какое-то время утих. Мы - легальные эмигранты. Нас встретили соответствующие службы и поселили в гостиницу. Приличную, кстати. В центре Манхеттена. В номере- две большие кровати, холодильник и электроплита. Санузел. Мыло душистое. Даже ванна, почему-то на львиных ножках. Да, мы знаем, что легальным эмигрантам дают пособие на первых порах, чтобы у них было время оглядеться, и помогают устроиться на работу. И это в то время как множество американских граждан сидят без работы и спят под мостом. Нам тоже порочили такую судьбу некоторые доброжелатели. Так и говорили - вы знаете сколько там безработных? А сколько бездомных? И куда вас несет? Все может быть. А вдруг нам не дадут это временное пособие? А вдруг нас не возьмут на работу? Именно нас - вот раз - и не возьмут? И мы в результате окажемся под мостом. Во всяком случае нужно растянуть имеющуюся жалкую наличность на как можно более долгий период времени. Список минимум: чай, сахар. В магазине напротив, стоя среди засахаренных фруктов, шоколадных фигур, пряничных домиков, башен из пирожных и пирамид из мармелада, мы попросили у бросившихся навстречу продавцов, - сахару. Просто сахару. Магазин чая был тоже рядом. Стены были уставлены разноцветными коробками с непонятными названиями. ''Чаю? Какого? Индийского?'' Продавец неожиданно смутился. Спросил что-то у других продавцов. Те позвали менеджера. Менеджер думал какое-то время, потом хлопнул себя по лбу, приставил лестницу к одной из стен, полез наверх, пошарил там по полкам, а когда спустился - в руках у него была пачка индийского чая. Он гордо улыбался от того, что ему удалось угодить столь разборчивым покупателям. Мы покинули магазин, недоумевая, что находится в других разноцветных пачках и кулечках и каким еще может быть чай кроме индийского, грузинского и краснодарского. На обратном пути мы подобрали в фойе гостиницы наше первое чтиво- выброшенную кем-то свежую газету и небольшую книжицу. Книжица оказалась сборником эротических рассказов. На английском, разумеется. Я никогда не читала ничего подобного и очень удивилась что такое бывает. Один сюжет я помню до сих пор. Охладевшие к друг другу супруги решили развестись. Для того, чтобы спокойно все обсудить, решить вопросы по разделу имущества и культурно попрощаться, они отправились в ночной клуб. Все шло по плану, но вышедший на сцену владелец клуба вдруг объявил, стриптизерши объявили забастовку, и предложил выступить любым совершеннолетним посетительницам. Подвыпившая жена полезла на сцену, раздеваться. Этот процесс и реакцию зрителей автор описывал долго и смачно, причем словами, которые мне никогда прежде не встречались в учебниках английского и пособиях для изучения языка. Конечно же, ее сразу захотели все мужчины сидящие в зале, а муж понял какой он дурак, и они в результате не развелись. Пока я лихорадочно перелистывала словарь в поисках неизвестных мне эротических терминов, муж прочел в найденной газете, что на каждого заключенного в Нью-Йорке тратится около тридцати тысяч долларов в год, и все его страхи по поводу дадут ли нам временное пособие, полностью развеялись. Бюджет одной из тюрем значительно превышал бюджет одной из республик бывшего СНГ. Если на заключенных столько тратят, то нам уж точно что-нибудь перепадет... Про пособие - отдельный рассказ. Вернее, песня. ***

     

Ponsse

Когда я распечатываю конверт с уведомлением о штрафе за парковку в неположенном месте, пене за просроченный счет, или плачу очередной налог, - я делаю глубокий вдох и напоминаю себе, что мне здесь дали куда больше, чем сейчас пытаются забрать. Что мне дала Америка? Все, что мне нужно было. Главное, что мне было нужно. Не меньше, но и не больше. Не мне одной. Дают всем. Только предложенное надо уметь взять. Аккуратно, без суеты. Просчитать, продумать. Послушать других, но не кидаться бездумно по их пути. У каждого - он все равно свой. На втором уровне игры открываются другие возможности, я их вижу, но не использую. Подозреваю, что мне действительно больше ничего не нужно. *** " Да вы что? Жить на пособие? На подачку? Как самые опущенные негры?" "Если дают, надо брать. Кто и когда вам просто так деньги давал в совке? А тут дают. Глупо же не брать то, что само идет в руки." "Бросьте! Идите работать! Не позорьтесь." "Пусть платят пособие раз мне положено! Я что по-вашему должен овощи разгружать или разносить рекламные листовки? У меня высшее образование! А Лидия Моисеевна? Такой доктор! Таких исторических наук! Что ей, в уборщицы идти?" "Ну и сидите в этой конторе в одной очереди с бездельниками и полупридурковатыми! Объясняйте там причины, по которым вы не можете работать. Пару раз сходите, а потом я на вас посмотрю." Самые поразительные сказочные герои - это Алладин и Али-Баба. Войти в пещеру, полную драгоценностей и взять только то, что нужно - это круче чем победить дракона. Ну, в первом случае, Алладин выполнял обещание данное магрибскому волшебнику. А вот Али-баба даже подготовлен не был, а взял ровно столько сколько мог унести. С пособием в Нью-Йорке ситуация была как в пещерах из Тысячи и одной Ночи. Чтобы получить пособие надо было принести справку из официального учебного заведения, что вы- студент (независимо от возраста). Думаю, что и сейчас не откажут, при условии что у вас нет сбережений. Станьте студентом колледжа, школы или профессиональных курсов, принесите справку и получите свое пособие на очередные полгода. Ну да, в ту самую контору, где надо сидеть в одной очереди с неграми, бездомными, малограмотными и просто лузерами. Ну и что? Вам будут лишними в хозяйстве несколько сот баксов? Но! Был такой финт. Можно было достать фиктивную справку - раз. Можно было зарегистрироваться на курсах, в школе или колледже, взять у них справку, но не ходить на занятия - два. И получать при этом пособие! Был еще один финт. За обучение малообеспеченного студента государство выплачивало определенную сумму непосредственно школе или колледжу. В связи с этим многие предприниматели пооткрывали полу-бесполезные курсы, чтобы снять с государства выделенные студенту деньги. А чтобы заманить студента именно на свои долбаные курсы, отстегивали и ему самому - вроде бы, сдачу с этих денег.

     

Ponsse

Удобно? Безусловно. Все довольны: студент получил справку для пособия, плюс еще несколько сот баксов от школы, а сам в это время подрабатывал - продавцом, бэбиситтером, водителем или официантом. В школу можно не ходить - да и сколько не заучивай эти неправильные глаголы - все одно толку нет! Зато за короткое время можно было купить все - от фирменной одежды до автомобиля. И икру с балыками есть каждый день. Сроду такого в совке не имели! Жизни бы не хватило, чтобы заработать на это все. А выход из пещеры-то вот-вот закроется. Хлоп! Деньги на обучение-то были расчитаны на определенный срок. Да и контора, которая пособие выдавала, начала нервы трепать: мол, ну как ты? Обучился уже? Пора и честь знать. На работу пора. Захлопнулся вход, и ты остался с тем, что смог унести: классным автомобилем, фирменными тряпками, мебелью, новейшей электроникой и невыученными неправильными глаголами. Все. А как надо было? Что в пещере брать-то? Ни разу мы не ощутили стыда, что два года жили на подачку. И никому из наших знакомых стыдно не было. Даже наоборот. "Если нам вот просто так дают такую сумму денег, значит мы - очень важные персоны. Нас уважают.'' Ощущение собственной важности, видимо, заставляло некоторых выходцев из совка приходить в контору по выдаче пособия в шубах и бриллиантах, что ввергало низкооплачиваемых работников службы в легкий шок. В коридоре получатели пособия обменивались впечатлениями: "Вам продлили пособие на полгода? Да? А мне пока нет. Я принесла справку, что посещаю курсы. Они потребовали еще какие-то документы, но я не разобрала какие именно. Разве можно понять, что говорят эти работники? Они же только с дерева недавно слезли- - по русски ни слова сказать не могут!" *** Можно ли было прожить на одно пособие и учиться для того, чтобы подаренные время и деньги обратить в истинную ценность - знания и прилагаемые к ним американский диплом и лицензию - реальную волшебную лампу? Прожить- да. Вопрос в том - как. Самая дешевая квартира в безопасном белом районе в ту пору стоила около $500 в месяц. В опасном, соответственно, дешевле. Плюс коммунальные услуги - свет, газ, телефон - около $50. Такую же квартиру в подвале можно было снять за $400 - чистый подвал, окно под потолком...ну вода затекает зимой, ну и что? Но муж уперся и сказал, что в подвал ни за что не пойдет. Ладно. Итак $550 в месяц чтобы жить в теплой сухой двухкомнатной квартире, на втором этаже. В белом районе. Еда. Если покупать самые дешевые продукты в самых дешевых магазинах и варить дома супы и каши, то на троих уходило $250. Как не выкручивайся, меньше не получалось. Итак, минимум, $800 в месяц требовалось на двух взрослых и ребенка. Это без мелких покупок, затрат на прачечную, химчистку, транспортные расходы, аптечные принадлежности, и пр. Пособие было - $750. Это не случайные числа. И не вредность. Тот, кто это все просчитал - просто гениален. Есть пособие. Можно жить. Но его чуть-чуть не хватает. Совсем немного. Это при условии, что магазины ломятся от вкусностей и товаров o которых ты мечтал всю жизнь, и купить можно все - от иголки до слона в радиусе 500 метров, а твои маленькие дети тянут ко всему этому ручонки и просят: ''Купи, купи".

     

Ponsse

Почему так? А чтоб крутился быстрее. Дай тебе больше - тебе просто на все хватит, и ты "не будешь делать ни черта". Первая услышанная песня на русском -- "Мне поехать бы в гости в Россию Только дорого стоит билет У меня щас есть долларов триста Но я лучше куплю пистолет." *** Чем больше была семья, тем легче было существовать. Но один человек , без семьи, получал около $375 в месяц и жить в отдельной квартире не мог. Одиночкам приходилось снимать комнату или угол. И все-таки никто из моих знакомых ни разу не ночевал под мостом. Со мной учились поляки - у них не было права на пособие и за обучение они платили сами. И что? Думаете они спали под мостом? Нет. Они спали в нормальных постелях, утром принимали душ, и всегда приходили на занятия причесанными и аккуратными. Жили, правда, по шесть человек в одной комнате. Утром учились, а вечером работали. Так что, я на этом буду настаивать, спать под мостом в Америке - это избранный стиль жизни. Хочу лежать под мостом, пьяный и засцанный - и буду. Пособие под мост не приносят, за ним надо ходить куда-то, а жаль. А вот про одну девчонку вспомнила - Алинку, которая жила одна на пособие. Сейчас она фармацевт, работает в большой компании, мать семейства и владелица большого красивого дома поблиз набережной. История Алинки похожа на сюжет из плохой мыльной оперы. Студентка-медик. Развелась с мужем и приехала в Штаты одна. Училась в колледже. Познакомилась с красивым интеллигентным молодым человеком, единственным сыном престарелой профессорской четы. Переехала к нему в студию под крышей. Студия плохо отапливалась, мебели там почти не было, но любовь была горячей и Алинка была счастлива. Она - молода, влюблена, студентка, живет в Нью-Йорке. Что еще надо? Иногда ему становилось плохо и он просил позвать его бывшую жену - она-медик, и знает как ему помочь. Приходила бывшая жена, лечила его, и ему становилось легче на какое-то время. Бывшая жена сдержанно улыбалась Алинке в коридоре и говорила - "Звони если что." А потом он исчез. Испуганная Алинка прибежала к бывшей жене. А та сказала: " Исчез? Радуйся, что так быстро. Перекрестись и живи себе дальше. Он же законченный наркоман." И тут выясняется, в аккурат, как в мыльной опере, что Алинка беременна. Мало того, она полагала, что это ее единственный шанс иметь ребенка, так как за пять лет первого брака - это не не случилось.

     

Ponsse

''Объясни мне, - спросила я ее недавно, - Как ты жила? Одна. Беременная. Студентка. Как?'' ''Да очень просто. Работать я не могла - учеба занимала все время - программа трудная, да и с пузом... За квартиру я не платила. По закону, меня, как беременную женщину на улицу зимой выгнать нельзя было. Хозяин квартиры, конечно, терпел убытки, но поскольку он был владельцем нескольких десятков многоэтажных домов, то, надеюсь, из-за меня не слишком пострадал. Он меня вообще не трогал - просто решил не связываться. За свет и газ я платила, конечно, а то их просто отключили бы. А еду воровала...'' ''Как?'' ''Да очень просто. Входишь в магазин, только не в большой супермаркет, где камеры везде, а в маленький, зачуханный. Покупаешь две морковки и луковицу, к примеру. Тебе все это упаковывают в фирменный кулечек. Идешь с кулечком к выходу, а по дороге - туда еще пару картошек и пучок зелени забрасываешь, ну и вообще - все, что на пути к дверям попадется.Конечно, боковым зрением засекаешь момент когда продавец отворачивается. А если он не отворачивается, делаешь вид, что замешкался, ну, там в сумочке ищешь что-нибудь. Вид у меня приличный, никто за мной особо не следил''. ''А если бы поймали?'' ''Я бы сделала вид, что просто забыла это купить, но по дороге к выходу вспомнила и как раз иду платить. Да и кто беременную женщину за пучок укропа в тюрьму посадит? Главное не зарываться и слишком много не брать за один раз. Зато можно было учиться. Вообще, хозяину надо чек за квартиру вручать первого числа за месяц вперед. Если жилец не платит, то вроде бы его выселяет специальная служба. Но если в семье есть маленькие дети или беременные женщины- их выселять нельзя в течение девяти месяцев. По истечении этого срока- ими должны заняться социальные службы. Если этот срок истекает зимой, то автоматически продлевается. Обо всем этом мне поведал один знакомый домовладелец. Хороший ли это закон? Смотря чей вы друг. Если домовладельца, который чтобы купить дом, взял ссуду в банке на тридцать лет, и чтобы выплачивать ее - сдает второй этаж, а иногда еще и первый, а сам живет в подвале (как это часто случается), то - закон плохой. Хозяин в этом случае- в пролете. А если вы - на стороне беременной женщины, которую бросил любовник, то- можете отметить гуманность этого закона.

     

Ponsse

Интересно, что на этом- мыльный сюжет не исчерпан. Когда родился ребенок, Алинка продолжала учиться, но поскольку денег на бэбиситтера у нее не было, она скооперировалась с бывшей женой, у которой тоже был маленький ребенок от их общего наркомана, и они смотрели за детьми по очереди. А что делать-то? Бывшей жене это тоже было очень кстати - она тогда проходила практику в госпитале. Кстати, оба ребенка, несмотря на то, что у них разные матери, похожи друг на друга как две капли воды. А после Алинка вышла замуж за хорошего человека. И бывшая жена тоже вышла. И они с бывшей женой теперь дружат семьями. *** Кстати, конторы по выдаче пособия, студентам еще немного денег подбрасывали: оплачивали транспорт (они вычисляли по карте, действительно ли от дома студента до учебного заведения нужно ехать автобусом или метро, и если да, то выдавали еще -$2.50 в день (на проезд туда и обратно). Можно было, конечно, получать эти деньги, но ходить пешком. Правда тогда сильно изнашивалась обувь. И еще пять долларов на ланч (выдавались только согласно предоставленному расписанию классов- и только на школьные дни). За эту сумму в студенческом кафе можно было купить суп, сэндвич и кофе. Но можно было взять еду с собой и разогреть в микроволновке, а за сэкономленные деньги купить ребенку игрушку. Ну или проибрести новую обувь вместо старой, истоптанной от хождения пешком. Ну вобщем-то можно было прожить... Все равно денег было в обрез и многим приходилось подрабатывать. Однако, учеба, и не забывайте,- на чужом языке!- занимала гораздо больше времени, чем у тех у кого английский - родной. Нам приходилось записывать лекции на диктофон и прослушивать их дома по многу раз, чтобы понять все, что сказал профессор. Да еще все письменные работы надо было проверять в специальном центре, где студенты (native speakers) помогали исправлять ошибки. И все же мало кто избежал подработок. И я тоже была домработницей или cleaninglady - это красивее звучит, у престарелой американской четы. Первые деньги я заработала в Нью-Йорке тем, что пропылесосила в их квартире ковры и сварила суп. Двадцать баксов тогда показались мне огромными деньгами, а главное, за такую-то ерунду. Суп хозяевам понравился и меня оставили. Платили мне шесть долларов в час плюс проезд на автобусе, но я, из экономии, шла пешком туда сорок минут и обратно. Работа была несложной. У старухи было обыкновение прятать предметы и забывать куда. Мы с ней непрерывно искали какие-то украшения или документы, перетряхивая многочисленные коробки с обувью. Но мне было все равно, что делать - платили-то почасово. Однажды она сказала: ''Я подремлю немного, а вы, как обед сварите, можете идти''. Она уснула, я сварила обед и ушла. На следующий день, она заявляет: '' Мне за вас было вчера стыдно''. ''Это почему же?''- спрашиваю. ''Ко мне вечером приходили гости, а постель была разобрана''. Доказывать ей, что застелить постель было невозможно, потому что она сама в ней дрыхла в момент моего ухода, было бесполезно - она все равно ничего не помнила. Старик относился ко мне уважительно, но для старухи и ее дочек я была низшим существом, и они даже не пытались скрыть пренебрежения. Но мне это было безразлично, во-первых, потому что "навозный жук не может оскорбить Цезаря", а во-вторых, без этих денег нам было бы гораздо сложнее продержаться. Они откровенно потешались над моим упорным нежеланием пользоваться нелепыми, на мой взгляд, домашними приборами, например, электрическим штопором или громоздким прибором отделяющим белки от желтков. Кстати, я, как была, так деревенщиной и осталась, и все еще пользуюсь обычным штопором, лихо отделяю белки от желтков вручную, и до сих пор полагаю эти машинки ненужным хламом.

     

Ponsse

И еще польза была от этой работы: выслушивая их насмешки и наставления, я использовала любую возможность, чтобы научиться лучше говорить по-английски. Однажды они уехали отдыхать на несколько дней. Перед их приездом, мне было поручено убрать квартиру и приготовить обед. Я все сделала. И тут вдруг выясняется, что лифт поломался. Это был погожий воскресный день - многие жильцы ушли гулять, и к вечеру у подъезда собралась толпа старичков, которые не могли подняться по лестнице. И тут мои старики приезжают. Жили они на восьмом этаже, и не то, что подняться по лестнице, они даже ногу через порог занести не могли - такие дряхлые. Они так и остались сидеть в машине, я к ним спустилась, и бабка попросила принести воды. Я принесла. А она опять: ''Внесите наши и вещинаверх''. Я внесла. Она снова: ''Поднимитесь наверх, позвоните дочкам и расскажите, что случилось, чтобы они не волновались''. Дед не выдержал и говорит ей:'' Ну что ты ее гоняешь?'' А бабка ему: ''Не будь дураком, мы ей платим, пусть ходит''. Наконец, они меня отпустили домой, и сказали, что если лифт не заработает, то они поедут в отель, и если так, то завтра мне приходить нет смысла. Я ушла домой, а через некоторое время они мне звонят и сообщают: ''Джейн, - они меня так называли, - ''Мы уже дома. Нет, лифт так и не заработал, но приехали полицейские, посадили каждого старичка и старушку в кресла и разнесли по квартирам''. Помню, я еще размышляла над тем, сделала бы то же самое советская милиция? У этих стариков я подрабатывала весну и лето, а осенью, когда начались занятия в колледже, я с ними распрощалась без сожаления, и мгновенно о них забыла. То есть мне ни разу даже не пришло в голову позвонить им и спросить как они себя чувствуют. Еще один несчастный случай семейной подработки был. Нам предложили убирать одну частную школу, обещали платить двадцать долларов за уборку. Сказали, что работы нам на час. Приходить следовало после восьми вечера. Двадцать долларов за час ежедневной работы - показалось заманчивым. Но то ли мы слишком добросовестно отнеслись к делу, то ли за час убрать десять классных комнат, выдраить туалеты, помыть полы в коридорах и вынести два десятка мусорных мешков на улицу - действительно было сверхзадачей - не знаю. Мы ушли оттуда далеко за полночь, на утро у нас болело все, что может болеть. На следующий день мы отказались от этой работы, а вечером, осознав, что никуда не надо идти и ничего не надо мыть - ощутили прилив настоящего счастья. Интересно, что эту работу мы отдали одной супружеской паре, с которыми учились вместе на курсах английского,- они убирали эту школу пару лет и были нам очень признательны за наводку. Ну, может, они молодцы, а мы нет. Я никогда не считала себя рабочей лошадкой, а скорее, томной ленивой женщиной, созданной для украшения общества, выпечки кексов и плотских утех. А мне еще и муж достался, который предпочитал оставаться в школе программистов после занятий, чтобы разобрать пару новых заданий, полагая, что это принесет больше пользы, чем разносить рекламные листовки или разгружать овощи за гроши.

     

Ponsse

Но этот опыт, как и любой другой, был получен не зря: мы узнали о себе, что внутренний душевный комфорт для нас гораздо важнее внешнего, что мы можем обходиться минимумом, и что почти нет на свете таких материальных ценностей, за которые мы согласились бы столь бездарно тратить время. И то, что в нашей квартире единственной мебелью был матрас подаренный знакомым знакомых, на котором мы спали по очереди, перестало нас огорчать. Провидение тут же усвоило, что мы подобным трудом зарабатывать не собираемся и само прислало нам первый большой благотворительный набор. Некоторые добрые люди не выбрасывают старые вещи когда покупают новые или меняют обстановку, а отдают их бедным и после с чистой совестью списывают с налогов затраты на благотворительность. Таким образом, нам достались: комод, две деревянные кровати и столик из-под старой швейной машинки, за которым все мы последующие несколько лет делали уроки. Еще в этот набор входили - как сейчас помню: набор тарелок, мешок старых мужских галстуков, бутылка вина и два дымоулавливателя, что нас изрядно повеселило. Два, да. Провидение заботилось, чтобы мы не сгорели. Сейчас может показаться, что все было очень плохо, бедно и мрачно. А вовсе нет. Было много занятного и интересного. И были свои маленькие удовольствия. Зимой можно было ходить по заснеженному городу и есть солнечные теплые бананы, недоумевая почему все остальные несутся мимо, не обращая на бананы никакого внимания. А весной можно было купить на набережной ватрушку и кофе, и есть это расположившись на берегу с библиотечной книжкой, жмурясь от солнца и соленых брызгов- и в один из таких моментов осознать насколько хорош этот город, еще не понимая его многомерности. Одни называют его Нью-Йорк отстойником, клоакой, рассадником, другие - новым Вавилоном, плавильным котлом и даже столицей мира. А третьи говорят о нем- "Нью Йорк? Это не Америка вообще...." Не Америка говорите? Еще как Америка. Самое сердце ее. Живет и пульсирует, проталкивая свежую кровь в страну. А многомерность его заключается в том, что каждый в нем находит то, что ищет. Мне сразу же удалось найти океан, много вкусной еды, бесплатные библиотеки, новых интересных знакомых- каждый со своей историей. Город платил за крышу над головой - и оказалось, что это даже не минимум, а гораздо больше чем нужно для счастья. Но... летом эта крыша расплавилась, в прямом смысле, да-да. Настало лето, о котором еще в детстве я получила предупреждение из научной фантастики. "- Послушай, ты знаешь, что такое Нью-Йорк в августе? Там невозможно жить! - Но там живут миллионы людей. - Только потому, что им некуда уехать. Иначе они бы не остались. - Так вот, теперь и нам придется там пожить." "- О господи, - простонал супруг, - эти раскаленные улицы!" А.Азимов." Робби"

     

Lesovik

Те, кто приехал в Финляндию около 25 лет назад, могут и о жизни здесь написать подобное эссе:-)